Проверить? Нам не надо ничего проверять, мы… мы живём друг другом, горим друг другом! Между нами искры, молнии, к нам можно электростанции подключать, когда мы вдвоем!
Я люблю её!
А она… Она любит меня.
- Пап…
- Так, Ром, стоп, а вы часом… мать собирается сама рожать, а вы её уже хотите бабушкой сделать?
- Что? – не вдупляю о чём он. Потом секу, - Нет, ты что, мы…
- А что? Вполне резонный вопрос.
- Пап. Нет.
- Уверен? А то, знаешь ли… надежных способов предохранения не так много.
- Пап! Я знаю самый верный.
- Неужели? Поделись с отцом. – ржёт, а мне вот совсем не до смеха.
- Ты его знаешь. Это слово «нет».
- Да ладно? Вы? – отец брови поднимает. Капец! – Да, сын, ты меня… удивил, если честно.
- Хочешь еще больше удивлю? Я вообще ни с кем, никогда. Круто, да? У тебя сын девственник, а ты его отправляешь от любимой девушки, хрен знает куда. – почему-то злость клокочет именно сейчас, именно после слов отца, его реакции. Он ведь мне сам говорил, сам меня воспитывал так, чтобы я ценил и себя, и девушку, которую выберу.
- Подожди, Ром…
- Я не хочу ехать, пап. Или… можно Лера поедет со мной?
- Как ты себе это представляешь?
- Молча, пап. Ей скоро восемнадцать. Поженимся там. Тем более… Эмираты, у них вообще, вроде, всё проще? Родители согласны и всё.
- Сын, давай серьезно? До конца учебного года несколько месяцев. Ну, потерпите уже, а?
- Да мы готовы терпеть, пап! Но только тут, рядом, понимаешь? А не за тысячи километров!
- Ром, сейчас такие средства связи – будете общаться по видео. Мы в свое время с твоей матерью и мечтать не могли, и даже по телефону не всегда, когда я был на сборах за границей. А сейчас…
- Давай еще скажи, что нам вообще повезло, что мы горя не знаем… Как там – «вам и не снилось горе», да?
- Правильные фильмы смотришь.
- Ты помнишь, чем там все закончилось.
- Надеюсь, ты у меня парень умный и не полезешь…
- В окно?
- В бутылку! В смысле не будешь хреновней всякой страдать! А если бы тебя в армию забрали, что тогда? Тоже попросил бы, чтобы тебе Лерочку в казарму привезли?
Твою ж… Он не понимает, что это не смешно?
- Прости, сын, я… я сам волнуюсь. Меня тоже вся эта ситуация выбешивает. Но Эмираты и «Формула» очень кстати. Поверь. Все складывается как надо.
- Кому, пап? Кому надо? Я… я может вообще хочу завязать со спортом? Мне нравится музыка…
- Ром, музыкой ты можешь заниматься и там, удаленно. Всё. Вопрос решён.
Вот так.
Мне, чёрт возьми восемнадцать! Какого мне говорят – вопрос решён? Кем решён? Какого… Я и сам могу решать! Бабло у меня есть, я…
Я могу просто забрать Лерку, снять квартиру и…
Нет. Не могу. Мама. Ребёнок. Лерке надо школу закончить. И в институт поступить. Ну, на самом деле, четыре месяца, это же уже не так много? Февраль короткий, март, апрель, май тоже… по сути там уже не учёба, а подготовка к экзаменам, сами экзамены, и всё. Мы будем свободны как ветер, как птицы.
Всего четыре месяца! Люди годами ждут встречи. Вон кузен Коршуна, сын доктора Товия, служил в армии, год его девчонка ждала, потом по контракту еще. И дождалась ведь!
И Лерка меня дождется. Должна дождаться!
Только вот её лицо, на котором нет ни кровинки меня очень пугает.
- Я поняла, Ром, поняла, что так надо, что по-другому никак. Я… я буду ждать.
- Лер, ты же знаешь, как я тебя…
- Знаю. А я тебя…
Почему-то мы не произносим «люблю». Отпечатывается в голове.
Странно. Любовь есть. Но её как бы нет. Или мы боимся дать ответ, или примеряем новые роли, километры между нами, килотонны боли…
- Лер…
Обнимаю, прижимаю крепко. Она мне нужна как воздух. Вот сейчас, в этот момент ощущаю это так остро…
- Ромка… я буду ждать, только ты звони каждый день, и пиши, хорошо? Это… всего четыре месяца! Не так трагично. Не год, не десять лет… Знаешь…Странно…
- Что, мышь?
- Помнишь на Новый год… Я рассказывала про Марата и Лику? И Леонидика? Лика ждала. Десять лет ждала. Понимаешь? Была женой другого. Любила и ждала.
- Ты, надеюсь, не будешь женой другого?
- Не знаю…
- Лера! – хватаю её лицо, впиваюсь взглядом, прожигаю, глаза в глаза. – Лер! Не шути так, пожалуйста! Не шути!
- Ром, я люблю тебя. Только тебя.
- Я тоже, только тебя. Лерка.
Обнимаемся отчаянно. Целуемся – отчаянно.
Всё на грани. Всё на пределе.
Мой отъезд скоропалителен.
Нам не дали даже недели.
Эти тихие всполохи, слова любви.
Жди, звони, пиши, зови…
Километры боли, килотонны любви…
Перед самым отъездом навещаю Анфису. Она в реабилитационном центре, легла по совету Товия Сергеевича.
- Ромка, Ромка… Я надеюсь, что ты… ты не сделаешь Лере больно?
- Ты с ума сошла?
- Я… наверное. Просто… ты красивый парень, яркий. Спортсмен. Будешь пилотом одной из самых крутых гонок. Девчонок там – завались. Такие красотки крутятся. Модели. Спорт – это деньги, всегда привлекает красивых девочек.
- Фис, ты гонишь! Харе…
- Я предупреждаю. Сделаешь Лерке больно, я тебя сама…
Раздается стук в дверь, я поворачиваюсь, уверенный, что зайдет Сашка. Но это не Саша. Это… это бывший Анфисы. Этот урод. Кулаки сами собой сжимаются. Сука, ненавижу! Хоть и был тогда еще дитем, но…
- Анфиса, привет.
- Привет. – ого, это что, она… она с ним общается?
- Ром, помнишь Марка.
- Еще бы мне не помнить Марка.
- Привет, - он руку протягивает, но я игнорю.
- Анфис, а ты ничего мне не хочешь рассказать? – нагло смотрю на него, он усмехается так вальяжно, как хренов победитель.
- Ром, давай потом, а?
- Потом я не могу, уезжаю. Кстати, с Сашей хотел попрощаться.
- Саша сегодня не приедет. Он… он вообще в командировке.
- И поэтому ты с этим, да? Верность просто уровня топ.
- Слыш, пацан…
- Что ты сказал? – кулаки на взводе, - я тебе не «слышь» и не «пацан», если что-то не понятно, могу объяснить.
- А ты объяснять только так можешь, да? – после этого еще сильнее хочется ему «зарядить».
- Хватит, Марк, заткнись. Это мой племянник, между прочим!
- Я понял, Анфиса, но это не значит, что он может безнаказанно мне хамить.
- Я еще и хамло? Анфис, мне кажется, ты не о место лечишь. Тебе бы голову проверить, в порядке ли.
- Ром, я сама разберусь, ладно? Иди уже. Счастливой тебе поездки.
Выхожу молча. Колбасит всего. Просто… не могу сдержаться, на лестнице долблю кулаком в стену.
Фис! Как ты могла? И Санёк тоже хорош, куда валил-то?
После этого мне надо ехать к Лерке! И что я ей скажу?
Ничего. Потому что у Леры меня, как оказалось, никто не ждёт…
Глава 44
- Рома? Ты что тут делаешь?
- Добрый вечер.
Он здоровается с мамой, выглядит уставшим и замерзшим.
- Ты давно тут сидишь?
- Недавно. Я в машине сидел, вышел… проветриться.
Смотрит как-то странно, исподлобья.
- Извините, поздно уже, я пойду.
- Роман, заходи, выпьешь с нами чаю, у нас тут тортик. У коллеги был юбилей, ну и…
- Стоматологи разве едят тортики?
- Скажу тебе по секрету – еще как лопают! За обе щеки! Проходи!
Мама улыбается, ей как-то удается разрядить обстановку.
От Ромы холодом веет не только потому, что он сидел на морозе.
- Почему ты мне не написала, что тебя дома нет? – говорит шепотом, пока помогает мне снять пуховик.
- Я думала ненадолго, телефон разрядился.
- А зарядить негде было?
- Ром, ну… так получилось, извини.
Хмурится.
Мама уходит на кухню.
- Так, молодые люди, я ставлю чайник, да?
- Да, мам. Ты голодный?
Смотрю на него и чувствую, как отливает кровь от щек.
- Я капец, голодный, Лер… не представляешь, какой…
Не успеваю пискнуть, как он прижимает меня к стене, на нас падают куртки, шапки, мы целуемся, не думая о том, что в квартире мама.